просто картинки -
для газет -
для книжки -
для журналов -
тушь и акрил -

Буквы

Художник Андреев

для _garu

Однажды мы с художником Андреевым сидели в студии художника Андреева и выпивали. То есть выпивал я один, потому что художник Андреев не пьет – у него и своей дури в голове хватает. А у меня не хватает, поэтому я сидел в углу на стуле и пил из стакана вино. Еще я наблюдал, как работает художник Андреев, и разговаривал с ним.

- Андреев, - спрашивал я, указывая пальцем на какую-то закорючку. – А чего это за закорючка? А?
- Саня, - отвечал художник Андреев, уверенно орудуя шабером. – Еще раз спросишь, что-нибудь такое - тут же вылетишь из студии.

Поэтому в основном мы сидели молча, я пил вино, а он рисовал.

Художник Андреев работал вдохновенно. Он набрасывался на холст и рвал его своей кистью как тузик грелку. У него получалось все. Все движения его, казалось бы, хаотичные, были точны и продуманы. Но не было видно удовлетворения на лице его. Поэтому я решился и спросил у него, хлебнув для храбрости четыре стакана вина.

- Андреев – спросил я. – Почему на лице твоем не вижу я удовлетворения? Ведь у тебя получается все. Ты, черт подери, рвешь холст, как тузик грелку. Почему нет удовлетворения на лице твоем? А?!
- Саня, - отвечал художник Андреев, вертя в руках какую-то сепию. – Нет удовлетворения на лице моем, ибо не удовлетворен я. Да, у меня все получается, я рву холст как тузик грелку, но я хочу большего. Я должен выйти на иной уровень.
- Андреев – спросил я его. – Куда же дальше? Куда тебе еще стремиться? Ты достиг совершенства, твои работы есть даже в частной коллекции моего друга Пети. Что ты еще хочешь? А??
- Выйти хочу - отвечал художник Андреев – на новый уровень. Ты глухой что ли?

Я был не глухой, а пьяный, ничего не понял и засобирался домой.

***

Проснувшись наутро в кресле, в студии художника Андреева я почувствовал себя плохо. Выпив бутылку вина, я почувствовал себя хорошо и разыскал художника Андреева. Он стоял метрах в трех, спиной ко мне и рисовал картину. На ней были нарисованы закорючки. Эти закорючки были куда закорючистее прежних. Наученный горьким опытом я не стал интересоваться закорючками, пусть даже такими закорючистыми, а лучше спросил.

- Андреев – лучше спросил я. – Ответь мне, достиг ты нового уровня, пока я спал? Написано теперь на твоем лице удовлетворение или нет? А?? А то я не вижу, ведь ты стоишь ко мне спиной и рисуешь.
- Саня, - сказал Андреев – неужели ты не видишь, что эти закорючки куда закорючистее прежних? Неужели ты не только пьян, но и слеп?
- Нет-нет – ответил я – я только пьян.

И обрадованный тем, что художник на этот раз сам заговорил про свои закорючки, я спросил его.

- Так что же, все-таки это за закорючки там у тебя на холсте? – спросил его я. – Может как раз в них и есть сермяжная правда?

Но художник Андреев не ответил, а воткнул мне в ухо лампензель и я заснул.

***

Проснувшись, я первым делом почесал глаз, а вторым на ощупь открыл бутылку вина и выпил. Поискав немного художника Андреева, я его не нашел, зато услышал его голос. Он раздавался откуда-то из-под закорючек, которые приняли угрожающе закорючистый вид и распространялись теперь далеко за пределы художниковых полотен.

- Саня. - Сказал голос художника Андреева.
- Андреев, – сказал я. – Где же ты? Я тебя не вижу.
- И не нужно. – Сказал голос художника Андреева.
- Андреев – сказал я. – Отчего то у меня перед глазами одни только закорючки. А ведь у меня перед глазами, по идее, должны быть как минимум ты и твоя студия, картины там и прочее и прочее. А у меня одни закорючки. Обидно.
- Саня. - Сказал голос художника Андреева. – Нафига тебе видеть меня, а тем более студию и картины. Пей вино и главное наслаждайся закорючками, ведь, согласись, они прекрасны.
- Андреев – сказал я, выпив вина. – Я согласен, они превосходны, но (ты только не злись, пожалуйста) от меня совершенно ускользает их смысл, и я хотел бы…

Договорить я не успел, потому что художник Андреев что-то очень ловко проделал с моей верхней правой закорючкой, и я провалился куда-то к нему в картины.


***

Очнувшись, я обнаружил, что весь состою из закорючек, а, кроме того, сильно болею от недостатка вина в организме. Я как раз решал, что меня в данную минуту мучает больше, когда художник Андреев вдруг смешал меня с белилами свинцовыми и написал мною самую великолепную в мире полукругую закорючку.

Мог бы и круглую нарисовать, жалко ему что ли.

Конец.

Назад в Буквы